Жервэ Н.Н. СПбГУ, НДУ, журнал «София»

Посещение святых мест России и других стран принимает в наши дни все более значительный масштаб. Оно становится важнейшей ступенью к пониманию духовных ценностей и познанию прошлого. Зримость, ощутимость прикосновения к святыне – шаг на пути укрепления веры. Паломничества – это путешествия не только в пространстве, но и во времени. Видя реальные стены, храмы, пещеры, источники, мощи святых паломники ощущали себя современниками событий, происходивших много веков назад.
В девяностые годы двадцатого века в общественный лексикон вернулось забытое слово паломничество. Паломничество (pilgrimage) — хождение или путешествие к святым местам с четко определенными культовыми целями. Паломничество в той или иной форме принято практически во всех религиях и языческих культах. В настоящее время паломники широко пользуются услугами туристской индустрии, создаются специальные туристские фирмы, организующие такие туры. Паломнические туры в отличие от религиозно — познавательных или культурно-исторических, несут определенный верованием смысл совершения обряда, а не только познавательные цели. Существенно сокращен развлекательный раздел программы, хотя оздоровительный и познавательный отдых как таковой позволителен. Смысл паломничества, заключается в поклонении святым местам. Это поклонение носит религиозный характер и связано с совершением богослужений и молитв у чтимых святынь. Всякое иное посещение святых мест, не связанное с религиозным поклонением, строго говоря, не имеет отношения к каноническому паломничеству. Эта разновидность религиозного туризма представляет собой совокупность поездок представителей различных религий с паломническими целями.
Паломничество мы можем понимать как странствие людей для поклонения святым местам. Совершать паломничества людей побуждает много различных мотивов.
Во-первых, совершение религиозного обряда (молитва, причастие, исповедание). Религиозные таинства представляют собой самую главную внутреннюю основу, содержание жизни Православной церкви. Во-вторых, духовное совершенствование. Десятки и сотни тысяч самых разных людей тянутся в наши обители именно за духовной пищей. В-третьих, получение благодати, духовного и физического совета. В-четвертых, религиозное просвещение. В-пятых, поклонение святому месту, храму, мощам.
Паломничество предполагает определенное отношение человека к действительности. Психологические особенности паломников очень разноплановы. Паломник в большинстве случаев — глубоко религиозный человек с уже сложившейся системой ценностей. Он готов на время поступиться привычным образом жизни: кругом общения, удовольствиями, питанием для достижения своих духовных и нравственных целей.
Обращение к истокам новгородского паломничества через тексты «Хожений» позволяет понять мир паломника, его ориентацию в пространственно – временном ореале, его пристрастия, интересы, представления — то, что мы привыкли оценивать в основном по текстам летописей. С появлением на Руси первых переводных христианских сочинений в православное сознание включаются имена Святого града Иерусалима и его святынь. Образ Святой Земли пронизывает древнерусскую литературу. Естественным становится желание увидеть ее «своими грешными очима» – это было стремление к очищению души от грехов и восхождению ее к Богу.
В древней Руси паломничество находилось под контролем церкви – это в первую очередь касалось паломников из низших социальных слоев. Взяв в руки посох и накинув на плечо котомку, они отправлялись бродить по свету и были относительно свободны, хотя и подвергались опасностям и лишениям бродячей жизни. Собираясь группами и избирая себе предводителя, они могли стать опасной стихийной силой. О таком паломничестве говорится в духовном стихе “ Сорок калик со каликою” и былинах о Василии Буслаеве.
Жанр «хожений» называют жанром «благочестивых путешествий». Конкретность хожений отражала пристальное внимание паломников ко всем деталям. В первом русском «Хожении игумена Даниила» четко выражено сознание того, что паломник – человек особенный, его не могут коснуться никакие беды или он их выдержит. Святая Земля, в данном случае, играет охранительную роль. Основными участниками и авторами хожений XII –XIV веков были представители духовенства и купечества, а позже –«служилые люди». «Хожения» различаются своеобразия содержания и стиля. Даже при описании одних и тех же мест они лишь иногда повторяют какой – то общий источник информации. Каждый путешественник – паломник отдавал предпочтение тому, что для него было наиболее интересно, близко и важно в чужой стране. Литературное начало определялось наличием писательского таланта у автора.
Паломничество нашло в «хожениях» свое художественное отражение и породило особый жанр древнерусской литературы. Хождения русских паломников являются не только литературными произведениями, но и важнейшими историческими и географическими источниками. Древнерусские «хожения» как книги для занимательного чтения и для изучения церковной жизни и истории пользовались большой популярностью и были чрезвычайно распространены.
Новгородская паломническая литература занимает особое место в ряду сочинений русских путешественников XII –XIV веков: это наиболее яркие и интересные по содержанию описания Царьграда – первого центра Ближнего Востока, с которого начиналось знакомство паломников с христианскими святынями. Особенности новгородских «хожений» были вызваны как личностями самих путешественников, так и характером связей между Новгородом и Византией на протяжении ряда веков.
О личности первого новгородского паломника – писателя Антония мы знаем из летописей (не только новгородских) первых трех десятилетий XIII века. Его мирское имя – Добрыня Ядрейкович. Свое путешествие в Царьград он совершил между 1200 и 1204 годами, т.е. в канун разорения столицы Византии крестоносцами. По возвращении в Новгород он принял монашество в Хутынском монастыре под именем Антония, а в 1211 году был возведен на архиепископскую кафедру, которую занимал до 1218 года. Затем был изгнан и снова избран в 1225 году. Его второй период архиепископства сопровождался тяжелыми испытаниями для Новгорода: голодом и эпидемиями. Суеверные новгородцы еще раз сместили Антония, а затем опять избрали в 1227 году. Скончался Антоний в Хутынском монастыре, удалившись туда на покой, в 1231 году. Он был погребен с почестями в Мартирьевской паперти Софийского собора и вначале почитался местно, а в XVII веке был канонизирован как общечтимый святой.
Содержание «Хожения Добрыни Ядрейковича» отражает общественно – политические запросы прежде всего самого Новгорода, его заинтересованность в культурных связях с Византией и практическом использовании ее художественных достижений. Отправляясь в Царьград, новгородский паломник наверняка искал возможности привезти на родину общечтмимые христианские святыни и тем самым содействовать укреплению веры. По всей вероятности, он не предназначал свои путевые заметки для широкого чтения, как это делал «игумен земли русской» Даниил: они предназначались для узкого круга людей с определенными практическими целями. Лишь после смерти Антония и, в особенности после причисления его к местночтимым святым, этим запискам придали большое общественное значение, их стали переписывать. Некоторая непоследовательность, небрежность, наличие ряда повторений отмечались многими исследователями этого текста.
Добрыня называет 75 церквей самого Константинополя и 22 церкви Перы и Галаты. В его записках указаны 126 мощей, находящихся в Царьграде и его окрестностях, с указанием какие мощи и где именно находятся. 6 писателей до Добрыни Ядрейковича перечисляли святыни Цареграда, но ни один из них не был так обстоятелен. Добрыня стремился показать общую заботу о святых мощах в Царьграде. Это являлось явным отголоском споров в русской церкви, какие останки святого следует почитать: целые («в теле») или сохранившиеся части также. Византийский пример и опыт имел в этом деле решающее значение, особенно для Новгорода, где в Софийском соборе уже к началу XIII века находились мощи местночтимых святых: первых новгородских владык Иоакима, Луки, Германа, Аркадия, Григория, Мартирия, а также князей Владимира Ярославича и Мстислава Ростиславича.
Описание Константинопольского Софийского собора занимает более половины текста. Этот храм являлся символом могущества Византийской империи и не мог не поразить воображения паломников, особенно русских. Добрыня не останавливает особого внимания на наружной архитектуре – его интересует внутреннее убранство храма, церковные предметы, росписи, иконы и особенно святыни: «блюдо, из которого угощались апостолы на тайной вечере; ленты, калиги, посох, венец, трость, шейный платок Христа; сверла, пилы, гвозди, которыми был сделан крест для распятия Христа; куски дерева этого креста и доски гроба». Все эти предметы новгородский паломник видел собственными глазами и лобызал многие из них. Некоторые он приобрел, например кусочек камня, который был подложен под главу Иоанна Богослова.
Совершенно очевиден интерес Добрыни к византийскому искусству: он называет XVII иконописных произведений, некоторые из которых описываются очень кратко. Названы имена трех мастеров: Лазаря – «писца иконного»; патриарха Иоанна, который «чинит икону святого Спаса»; Павла «хитрого», творчество которого особенно восхитило Добрыню. Как следует из текста, новгородский паломник был поражен необычностью сюжета, динамичностью и высокой техникой живописи. Иногда Добрыня рассказывает легенды, относящиеся к иконописным изображениям. Памятники прикладного искусства в меньшей степени интересовали Добрыню. Подробно и взволнованно рассказывает он о церковных службах: о ходе богослужения и контроле специально назначенным протодиаконом, который, находясь за занавесом «зрит, да без ереси праведно служат»; о месте патриарха во время службы; о последовательном порядке различных служб; о колокольном звоне и церковном пении. Особое место занимают в описании Добрыни легендарные рассказы и предания. Он более других русских паломников записывал легендарные рассказы о памятниках христианской культуры, персонажах библейской мифологии, об исцелениях от болезней и недугов, о кровоточащих и слезоточащих иконах. В передаче этих легенд Добрыня очень обстоятелен, его рассказы отличаются большой живостью и литературным мастерством.
Можно говорить и о практике переноса христианских святынь в Новгород со Святой Земли: ученые считают, что именно Добрыня привез «Меру Гроба Господня», которая легла в основу устроения престолов новгородских храмов, и в первую очередь – Софийского собора.
Оценивая роль и значение Добрыни Ядрейковича и его «Хожения», еще в конце XIX века Л. Бельский писал: «Антоний не был простым каликою, но был из числа выдающихся по – общественному положению лиц и был отправлен в Константинополь для приобретения святынь и ознакомления с греческим богослужением сочинение его есть памятник, весьма важный для истории византийской церкви и святынь XII века, притом отличающийся полнотою и точностью; имеет важное значение и для истории Русских сношений с Византией, обогащает литературу несколькими сказаниями о чудесах.» До 40 – х годов XIII века встречается ряд указаний о путешествиях русских людей в страны христианского востока, а потом русско – византийские культурные связи замирают почти на столетие. Только на рубеже XIII –XIV веков появятся новые описания Царьграда, составленное неизвестным новгородским паломником, а в 40 – е годы XIV века – самое яркое произведение новгородской паломнической литературы – «Хожение Стефана Новгородца». По своему социальному положению автор, вероятно, принадлежал к зажиточным новгородцам (скорее всего, торговым людям): неслучайно признание путешественника, что человеку без средств недоступно увидеть те христианские достопримечательности, которые осматривал Стефан.
В этот период исторические условия жизни Новгорода и русско-византийские отношения несколько отличались от условий во времена хожений Добрыни Ядрейковича и создания «Беседы о святынях Царьграда» конца 13 – начала 14 вв. У Новгорода обострились отношения с Москвой и московским митрополитом Феогностом, который со своей стороны стремился к расширению связей с Византией. В самой Византии наблюдается дальнейший рост междоусобиц, упадок торговли, наступление турок. Стефана Новгородца интересуют те же достопримечательности Царьграда, что и его предшественников, но меняется угол зрения и многие оценки увиденного. Стефана больше привлекают архитектура и мозаика, нежели живопись, образно и выразительно он описывает архитектурные детали и многочисленные столпы, обращает внимание на скульптурные работы. Только у Стефана Новгородца содержится описание военной гавани Царьграда – Кандоскамии с указанием количества кораблей, стоявших в ней. Он значительно меньше увлекается пересказом легенд, но все же не избегает их, особенно церковных. Его «хожение» построено на обычных принципах жанра, в основе которых лежит логика самого путешествия. Язык повествования прост, точен, лишен витиеватости.
В домонгольский период на Руси возникли десятки монастырей, в основном в крупных городах и вокруг них. Каждый из м-рей становится объектом местного паломничества жителей близлежащих городов и селений. Святынями стали и чудотворные иконы, привозимые на Русь из Византии, а также сделанные с них копии. В первые 100 лет монгольского владычества паломничество к зарубежным святыням почти прекратилось, а отечественное богомолье в южных землях стало невозможным из-за их разорения. Внутреннее паломничество наиболее сохранилось в этот период в новгородских землях, но и здесь оно было затруднено из-за наступления немецких и шведских миссионеров — рыцарей. Жаль, что летописи не сохранили об этих «благочестивых путешествиях» никаких сведений.
В период образования московского государства количество местных святынь еще более увеличивается: только Сергий Радонежскитй и его ученики основали свыше 70 обителей. После падения Константинополя в 1453 г. резко сокращается паломничество на православный Восток, но зато получает все большее развитие отечественное паломничество. К началу XVI в. на территории Московского государства было несколько десятков святых мест. При Иване Ш появляется традиция «царского богомолья» — паломничества государя по самым знаменитым русским святыням, среди которых первое место занимали подмосковные и северные обители. Но и Новгородские обители всегда были притягательны для царских паломников. Из храмов и м-рей покоренных городов
русские самодержцы забирали в Москву древние и чтимые иконы, хотя иногда потом возвращали их обратно.
Сбор святынь способствовал притоку паломников, развитию традиции больших и местных крестных ходов. В больших крестных ходах участвуют патриарх с духовенством и царь со своей свитой. Венчание Ивана IV на царство и 2 собора по канонизации русских святых создают еще более благоприятные условия для развития местного паломничества. С 1589 г. в России учреждено патриашество. Наиболее благочестивые из русских царей XVI – XVII вв. – Федор Иоаннович, Михаил Федорович, Алексей Михайлович способствуют еще большему развитию богомолья, подавая населению собственные примеры к этому. Даже разорение русских земель в период Смуте не остановило общего потока, а после возвращения Киева и части украинских земель России (1667 г.) возобновляется массовое паломничество к православным святыням южнорусских земель. XVIII век характеризуется ослаблением паломнических традиций в русском обществе. Это было результатом общего ослабления веры и утверждением у власти немецких правителей. Однако императрица Елизавета Петровна, отличавшаяся особым благочестием и стремлением к следованию христианским правилам, нередко совершала как большие, так и малые паломнические поездки по русским святыням. В конце XVIII в. с появлением интереса к русским древностям, возобновляются постепенно и паломнические традиции. Во многом этому способствовала и новая паломническая литература первой половины XIX в., среди которой особое место заняли книги Андрея Николаевича Муравьева.
В 1834 году в журнале “Библиотека для чтения”, а через два года – отдельным изданием появились путевые записки А.Н. Муравьева “Путешествие по Святым местам Русским”. Первым из светских писателей своего времени он заговорил о русских святынях, Отечестве и Православии. Проникновенность и духовная глубина этой книги Муравьева не могли оставить равнодушными современников. Для целого поколения соотечественников он открыл глубины истинных сокровищ русской духовности и святости, помог преодолеть модный нигилизм и увидеть во всей красоте и духовной глубине прошлое России.
Новгороду в книге А.Н. Муравьева уделяется значительное место. Рассказ о его святынях начинается словами: «После скучных лесов и беспрерывных болот Петербургской дороги, на рассвете проснулся я в окрестностях Новгорода…Встающее солнце постепенно начало зажигать куполы рассеянных кругом монастырей, словно местные лампады перед святынею новгородской… Посмотрите к Ильменю: на краю его величестенно восстает из вод венец Новгорода – белый Юрьев, белее утреннего света, местами слегка нарумяненный первыми лучами солнца». Поэтическое восприятие древней новгородской архитектуры, пейзажа, передача особого настроения, душевного порыва делает строки, написанные Муравьевым, живыми и яркими. Из окрестных монастырей внимание Муравьева привлекает история и святыни Клопского (4 глава), Хутынского и Антониева (8 глава). Отдельная глава посвящена Святой Софии, имя которой «давно и глубоко вкоренилось в землю русскую». Пантеон Софийского собора, убранство храма, страницы истории Дома Святой Софии предстают перед читателями, увиденные глазами путешественника, писателя, паломника, христианина, любящего свою родную землю.
Середина XIX в. ознаменовалась активным устремлением части русского общества за советом и духовной поддержкой к старцам Глинской, и особенно Оптиной пустыни. Также складывается особая паломническая традиция посещения Валаамских святынь. В этот период с организацией Православного Палестинского общества увеличивается количество паломников в Святую землю, т.к. организация нормального проезда и пребывания богомольцев, а также доступность цен позволяют отправляться в эти путешествия людям очень скромного достатка. В Новгороде с конца XIX в. активную образовательную деятельность в этом направлении осуществляло новгородское отделение Православного Палестинского общества. Именно оно способствовало движению новгородских паломников к святыням христианского мира по пути Добрыни Ядрейковича и Стефана Новгородца.
Во второй половине XIX – начале XX вв.в Новгородской губернии, как и в других местах, стали широко практиковаться паломнические поездки учащихся воскресных школ, духовных училищ, семинарии по местным и более дальним святыням. На страницах НЕВ регулярно помещались подробные отчеты о таких поездках. Духовное, историческое, культурное, воспитательное и образовательное начала здесь составляли единое целое, очень важное для общего духовного состояния юношества. Это было важнейшей составляющей настоящего патриотического воспитания.
Одним из аспектов паломнических поездок является их духовно-просветительская составляющая. При посещении святых мест люди узнают об истории и духовных традициях монастырей и храмов, особенностях богослужения, святых и подвижниках благочестия, чья жизнь и деятельность были связаны со святынями, входящими в паломнический маршрут. Паломники имеют возможность побеседовать с насельниками монастырей, некоторые из них находят здесь себе духовников. Паломничество играет также важную общеобразовательную роль. Монастыри и храмы на Руси всегда были не только местом духовного делания, но и культурными центрами.
Сегодня одним из возможных путей развития современного паломничества являются молодежные мобильные лагеря паломнической направленности. Эта форма паломничества хорошо вписывается в процесс воспитания и духовного развития молодежи. Участники мобильных паломнических лагерей имеют возможность познакомиться с различными жизненными укладами, убедиться, что православные верующие люди есть на Севере, на Кавказе, в Центральной России и за границей и, что он является членом единой Церкви.
С возрождением и развитием православного краеведения паломничество становится его важнейшей и неотъемлемой частью. Православные краеведческие центры в Архангельской, Ставропольской, Ярославской и других епархиях активно включают в свою повседневную работу паломнические поездки для взрослых и школьников. Опыт правильной организации такой работы есть и его необходимо широко пропагандировать и внедрять повсеместно. Возможность через такие паломничества приобщить к вере тех, кто еще не занимается в воскресных школах намного реальнее, чем проведение уроков Закона Божия или православной культуры в неподготовленных для этого классах обычной школы.
Опыт «интеллектуального паломничества» сегодня уже существует. Его нужно внедрять в образовательную практику школ как возможность подготовки к более глубокому воцерковлению подростков. Можно использовать и непосредственное участие школьников в таких поездках: заранее разработанный маршрут, подготовка исторической информации, разыскание текстов молитв местночтимым святым и их житий и т.д.
Первый опыт использования учебных экскурсий – паломничеств был введен мною в практику работы с учителями новгородской области в РЦРО в 1995 – 2005 гг. Именно эти путешествия, наполненные глубоким духовным содержанием, знакомили педагогов с христианскими святынями новгородской земли. А уже у себя в школах эти же учителя могли организовывать свои паломничества с учениками в те или другие места, используя полученный опыт и информацию.
С 2008 г. в курсе «История Новгорода и новгородской святости» в НДУ я предоставляю возможность учащимся самостоятельно разработать и подготовить необходимую информацию по заранее предложенному или по собственной инициативе созданному, паломническому маршруту. Защита таких работ в качестве экзамена по предмету намного полезнее, интереснее и практичнее обычных вопросов-ответов. Получив первый опыт, будущий пастырь сможет в своей работе на приходе использовать его на пользу и благо как взрослой пастве, так и детям. И благодаря этому, может быть, уйдет наконец-то абсолютно неправильное деление истории отечества на гражданскую и церковную: эта история едина и паломничество будет еще и еще раз убеждать в этом!

2014 год

Церковь (713)